Исцеляющая любовь - Страница 180

180

— Куда это ты собрался? — спросила она.

— Послушай, Урсула, присядь-ка на минутку. Мне нужно очень быстро рассказать тебе одну долгую историю.

Он приложил все усилия, чтобы доказать ей неотложность своей спасательной миссии. Но почему-то убедить кардиолога с льняными волосами ему не удалось.

— Ненавижу твою Лору! — с горечью заявила она.

— Почему? — удивился Барни, застегивая сумку.

— Разве непонятно? — Она протянула ему ключ от его квартиры. — Вот, забери. Думаю, мисс Кастельяно он больше пригодится.

47

Следующие два часа прошли для Лоры словно в небытии. Способность как-то функционировать поддерживалась в ней лишь надеждой на скорую встречу с Барни.

Когда он, подняв от ветра воротник куртки, вбежал в зал прилета, Лора уже была там.

При первом же взгляде у Барни заныло сердце. Она была белее смерти и казалась абсолютно беззащитной.

— Привет! Спасибо, что встретила. — Он обнял ее.

— А что, можно было не встречать? — вяло пошутила она.

— Хозяин — барин, — согласился Барни. — Так где мы ужинаем?

— В одиннадцать часов? — удивилась Лора.

— Готов спорить, ты ничего не ела!

Она кивнула:

— Я не хотела.

— Ну, голодать ты можешь без меня. А я умираю с голоду и должен немедленно набить брюхо какой-нибудь итальянской едой. И посытнее!

Они стояли у обочины. Подъехало такси, Лора села в машину, а Барни спросил у водителя:

— Какой самый лучший итальянский ресторан по дороге на Мейсон-Диксон-лайн?

— Многие ездят к Паскуале. Это в Джорджтауне.

— Годится.

И они поехали.

— Прошу прощения, синьор, но не могу найти заказ на имя Иегуди и Хепсибы Менухиных.

— О, какая жалость! — пропел Барни, изо всех сил подражая актерской манере. — А импресарио нас заверил, что обо всем позаботился. Может, все-таки поищете нам столик? Где-нибудь в уголке?

— Прошу извинить, синьор. Даже если бы это было в моих силах, вы оба одеты не совсем подобающим образом.

Он ни на секунду не поверил, что говорит с великим скрипачом и его сестрой. Да и вообще, Паскуале привык поддерживать славу своего заведения не только как самого вкусного, но и как самого элегантного в округе.

— Послушайте, мэтр, — сказал Барни, — я должен вам признаться. Я врач, а эта дама близка к голодному обмороку. Если мы сейчас же не накормим ее чем-то вроде феттучини, она может умереть у нас на глазах. А для вашего бизнеса это будет не очень хорошо.

Хозяин, уставший от пререканий, уже был готов кликнуть Рокко, бармена и по совместительству вышибалу, но тут появился прекрасно одетый, высокий, седовласый мужчина, чье внимание привлек оживленный спор в дверях.

— Паскуале, что происходит? — спросил он и быстро повернулся к Лоре — Добрый вечер, доктор Кастельяно.

— Добрый вечер, сенатор Отис. — Лора узнала человека, вместе с которым участвовала в теледебатах по проблеме курения. — Познакомьтесь с моим другом, доктором Барни Ливингстоном.

— Здравствуйте, доктор. Не хотите ли подсесть к нашему столику и пропустить по рюмочке? — любезно предложил он.

— Вообще-то мы собирались уходить, — ответила Лора, — Свободных столиков нет.

Сенатор, нахмурясь, повернулся к Паскуале.

— Точно нет, падроне? Доктор Кастельяно — очень уважаемый сотрудник Национального института здравоохранения. Скорее всего, она была на срочном вызове и поэтому не успела сменить платье. Я уверен, ради такого случая вы можете сделать исключение.

Не рискуя навлечь на себя неудовольствие конгресса, Паскуале пошел на попятную и буркнул:

— Вообще-то мы держим один заказанный столик на двоих, но клиенты, кажется, запаздывают. Не пройдете вот сюда, пожалуйста?

Лора с благодарностью улыбнулась Отису, а тот повторил свое приглашение:

— Мы с Амандой все равно вас ждем за нашим столиком. Хотя бы на чашку кофе!

— Как-нибудь в другой раз, сенатор, — ответила Лора. — Нам с доктором Ливингстоном надо обсудить одно очень важное дело. Большое вам спасибо за помощь.

— Не за что, Лора. Если я вам зачем-либо понадоблюсь, пожалуйста, звоните без стеснения. Прямо на работу.

Пробираясь к предложенной им отдельной кабинке, Барни обернулся на столик, где сидел сенатор.

— Бог мой, какая у него красивая дочь!

— Это не дочь, — как ни в чем не бывало поправила Лора.

— Жена?

— Опять не угадал, Ливингстон!

— Ого! Это что, входит в сенаторские льготы и привилегии?

Лора кивнула:

— Я же тебе говорила: в этом городе соотношение мужчин и женщин — один к пяти. Можешь себе представить, какой у них выбор.

— Да уж… — вздохнул Барни. — Выходит, здесь каждый мужик может завести себе целый женский гарнизон.

Заказав феттучини и большую бутыль кьянти в соломенной оплетке, Барни перешел к серьезному разговору.

Он заставил Лору пересказать в подробностях всю историю взаимного надувательства Родеса и Карвонена и иногда даже делал пометки в блокноте. Лоре он объяснил, что это может пригодиться ему для книги о врачебном менталитете. Затем они добрались до ее отношений с Маршаллом Джаффом.

— Я знаю, Кастельяно, это звучит назидательно, — вразумлял ее он, — но я тебе уже тысячу раз говорил, что полноценный человек заслуживает такого же полноценного человека. Любовь — это тебе не работа на полставки.

Золотые слова! — откликнулась она. — Обязательно вставь их в свою книжку.

— Уже вставил, — улыбнулся Барни. — Но от повторения хуже не будет. Когда ты наконец поймешь, что ты замечательная женщина и заслуживаешь замечательного брака? И не менее замечательных детей!

180