Так было и в случае Кэтлин Пейли.
Лора положила младенца ей на руки, мать поднесла сына к груди — и вздохнула.
— Морт, посмотри! — нежно прошептала она. — Он сосет! — Свободной рукой она погладила малыша по взъерошенной головенке. — Морт, какой он прелестный, правда?
— Самый прелестный ребенок на свете, родная моя, — ответил папаша, причем совершенно искренне.
...Школа медицины университета Джона Хопкинса, Балтимор, Мэриленд
Дорогая Лора!
Я очень обрадовалась твоему письму и была растрогана рассказом о ребенке, родившемся с «волчьей пастью». Если там у вас педиатрия поставлена на том же уровне, что у нас, все с ним будет в порядке.
У меня произошли кое-какие перемены. В прошлом месяце я как-то оказалась на дежурстве вместе с одним симпатичным врачом. Но он женат, и у него двое детей.
Ты знаешь, как это бывает, когда за окном уже ночь и весь мир спит. Ты начинаешь говорить вещи, которые в иных обстоятельствах ни за что бы не сказала. Мы заговорили о карьере и браке, и этот парень спросил меня, почему я до сих пор не жена и не мать. Я уже сама задавала себе этот вопрос и разумного ответа так и не нашла. Вот я и подумала, что пора поговорить с кем-то, кто поможет мне решить эту проблему.
В результате я стала ходить к одному хорошему психоаналитику — ты о нем, может быть, даже слышала: Эндрю Химмерман. Он по-настоящему незаурядная личность, автор нескольких книг и несметного числа статей. Единственное неудобство — он принимает только в округе Колумбия, и если я так и буду по три раза в неделю ездить из Балтимора в Вашингтон в пять часов утра, то, боюсь, преждевременно сойду в могилу.
Ты ничего не написала о своей семейной жизни. Правда, я думаю, поскольку вы с Палмером так долго были знакомы, для тебя мало что изменилось.
Пожалуйста, не тяни с ответом.
Лора сложила письмо, и в этот момент в кухню, позевывая, вошел Палмер. Он был небрит. Она вскочила, чтобы поцеловать его, и ахнула:
— Бог мой, у тебя такой вид, будто ты всю ночь не спал!
— У тебя — тоже.
— А я и не спала, — ответила она с усталой улыбкой. — Сегодня я спасла две жизни. Ты себе представить не можешь, какое это прекрасное чувство! Ну, давай, теперь ты оправдывайся!
— Я не ложился, потому что ждал тебя.
— Ты что, забыл, что у меня дежурство? Я же тебе все отметила. — Она ткнула на гарвардский фирменный календарь, где зеленой ручкой был зафиксирован весь ее график.
— Лора, читать я умею, — ответил Палмер, нетвердыми руками заваривая себе растворимый кофе. — Просто я человек военной закваски и решил, что двадцать три ноль-ноль означает одиннадцать часов вечера. В общем, ждал тебя к полуночи.
— Черт! — Лора хлопнула себя по лбу. — У нас был вызов из Манчестера, надо было забрать недоношенных близнецов в интенсивную терапию. Мы вдвоем с одним интерном помчались, и ты не поверишь — на обратном пути у нас спустило колесо.
— Ты права — не поверю, — холодно оборвал он.
— Хорошо хоть аппараты искусственного дыхания работали от генератора, не то мы потеряли бы детей… — До нее вдруг дошел смысл сказанного Палмером. — Ты обвиняешь меня во лжи?
Он попытался напустить на себя безразличный вид.
— Лора, Манчестер находится в суверенном штате Нью-Гемпшир, и я уверен, у них там есть свои педиатры…
— Конечно, есть. Но ты знаешь, почему столько людей едет жить в Нью-Гемпшир? Потому что там налоги ниже. А значит, у их больниц нет денег даже на лишнюю коробку лейкопластыря. Этих детей можно было спасти, только доставив к нам. Их надо выхаживать в кувезах.
Она умоляюще посмотрела на Палмера.
— Я знаю, надо было позвонить, но у нас была такая запарка! Прости меня, любимый.
Она хотела поцеловать мужа, но тот отстранился.
— Недотрогу строишь? — рассмеялась она.
— Скорее это относится к тебе, — огрызнулся он.
— Палмер, на что ты намекаешь?
— Во-первых, хотя мне очень хочется верить, что в Манчестере нет современного оборудования в госпиталях, я не готов поверить в то, что у них нет и «скорой помощи», чтобы доставить этих несчастных детей сюда. Во-вторых, я впервые слышу о «скорой помощи», в которой едут сразу два врача. И уж тем более о такой, у которой спустило колесо. И в-третьих, по тому, как ты поешь дифирамбы своим дорогим коллегам, я уже давно понял, что появление «зверя о двух спинах», о котором говорится в «Отелло», — лишь вопрос времени.
Центр ярости в мозгу Лоры посылал ей сигнал: разозлись! Но весь остальной организм был сейчас во власти смертельной усталости.
— Во-первых, мой дорогой муж, — начала она свою отповедь, — тебе бы следовало вспомнить, что Отелло насчет своей жены заблуждался. Во-вторых, в Манчестере нет портативных инкубаторов, и ехали мы не на «скорой помощи», а в специальном фургоне. И в-третьих, я считаю, что у тебя что-то с головой, если ты мне не веришь. Как, например, я могу быть уверена, что ты всю ночь не провел в объятиях какой-нибудь шлюшки? Дай пройти, у меня осталось четыре часа до следующей смены.
Палмер выкрикнул ей вслед:
— Ты мне подбросила хорошую идейку, доктор Кастельяно! Пора мне открыть собственное отделение скорой помощи. Для оказания помощи мне!
Корень раздора заключался в том, что Лора и Палмер связывали с браком разные ожидания. Однако до сих пор она не находила в себе сил обсудить с мужем эту проблему.
Он был приверженцем вполне традиционного взгляда на жену как на друга, компаньона, товарища, мать его детей и, конечно, хорошую хозяйку. Такой образцовой женой была его мать. И Лора, конечно, отвечала всем этим критериям.